Нью-ЙоркФэндом: кей-хип-хоп
Пейринг: Beenzino Songbin/Inchul
Рейтинг: нет
Нью-Йорк встречает Инчёля морозным воздухом, в котором будто потрескивают крошечные снежинки. Он вновь в этом удивительном городе, где так легко заблудиться, но еще проще, и это пугает, найти себя. Найти себя в шумной компании, думающем об одном единственном человеке, который сонно потягивается сейчас в неисчислимом числе километров вдали отсюда. Подушка, одеяло, давным давно потерянный одинокий носок валится с кровати на пол, и ты открываешь глаза - вокруг всё та же шумная компания. "Доброе утро" - всплывает сообщение из КаТока.
читать дальшеНью-Йорк - большое яблоко, от которого так хочется откусить кусок побольше. Но разве яблоками наешься? Что ж, следующие две недели кому-то придется голодать. Инчёль широко улыбается и заворачивает в первое попавшееся бистро. Длинная барная стойка тянется вдоль противоположной от двери стены, преграждая доступ к двум симпатичным официанткам, явно скучающим в будний день полупустого бистро. Одна лениво смотрит на вошедшего и, не меняясь в лице, продолжает листать старый журнал. Инчёль устраивается у окна на красном огромном диване из искусственной кожи: кажется, в этом мире не менялось ничего, начиная с середины прошлого века. "Достаточно свежо", - отмечает про себя Инчёль, учитывая многовековую историю человечества. Кружка кофе с уверенностью опускается на стол. Инчёль поднимает глаза на девушку, уставившуюся в окно, и с ироническим выражением лица, так как она всё равно это не оценит, заказывает оладушки с джемом и стакан молока. Проследив за удаляющейся официанткой взглядом, Инчёль возвращается к созерцанию города: мимо спешным шагом проходят люди, закутанные в шарфы и застегнутые на все пуговицы. Позади них мельтешат машины, но чаще - желтые такси с шашечками.
Нью-Йорк, как глоток свежего морозного воздуха этим утром, так же ясен и строго очерчен. Он прочищает голову и старое вдруг приобретает новое ощущение. Он не требует от тебя забыть всё, хотя многие, приезжая сюда стремятся именно к этому. Но не Инчёль. Он, не отрывая взгляд от широкого окна, шарит одной рукой в большой кожаной сумке и через пару секунд извлекает из недр плеер. Мелодии сменяют одна другую, от оладушек исходит ароматный пар, и вдруг он отчетливо слышит голос Сонгбина "Two thousand and ten. I was hotter than the sun". Две тысячи десятый год... Инчёль вздрагивает и поднимает глаза - вокруг всё то же полупустое бистро.